В зените [Приглашение в зенит] - Георгий Гуревич

Так описывал, так оценивал Здарг свою диссертацию четверть века спустя. Но тогда, в молодости, он был преисполнен старания, даже благоговения. Он работал ревностно, сдал экзамены, прочёл и пересказал все причитающиеся “использованные труды” (комплименты по адресу Льерля Ридда вписала сама), вычертил графики на миллиметровке, исправил описки машинисток в четырех экземплярах… и все это сделал на полгода раньше, чем полагалось. Он даже рвался защищать досрочно, как в студенческие времена, но Ридда удержала его. Как правило, подающие надежды не укладывались, просили отсрочку, ссылаясь на необходимость углублённого изучения новых материалов. Торопиться было бы недипломатично. Тут любая описка колола бы глаза: вот, мол, время было, поленился, пренебрёг…

Но Здарг не любил сидеть сложа руки. И, выйдя за пределы своей темы, поставил вопрос: откуда берётся энергия притяжения? Кривое пространство? Какие силы его кривят? Гравитоны летят? Откуда берутся, откуда у них энергия, чтобы звезды сближать? Появились выводы. Здарг даже сумел съездить на Их-Луну для проверки. С Луны прислал радиограмму Ридде: “Везу сюрприз”. Но Ридду с её обыденным мышлением не насторожило слово “сюрприз”. Она поняла по-своему: “Вероятно, умница Здарг нашёл убедительное доказательство против гравитонов. Льерлю подготовлена приятная неожиданность”.

И вот защита. На сцене с колокольчиком в руках благообразный председатель. Рядом Льерль — сухой, высокомерный, застёгнутый на все пуговицы, чопорный. Тут же оппонент, толстый, с жирными губами, причмокивающими в ожидании банкета. Свою обязанность он выполнил добросовестно, приготовил два микроскопических замечань-ица о применении букв в формулах, теперь ждёт награду за усилия. Члены жюри пьют чай в буфете, чтобы дружно проголосовать “за”, когда кончится церемония.

Главное достоинство церемоний — краткость. Председатель скороговоркой произносит вступительное слово и не забывает напомнить Здаргу, чтобы он уложился в пятнадцать минут. Затем абитуриент, взгромоздившись на кафедру, ерошит густые волосы, дёргает себя за галстук, чтобы он съехал в сторону, и объявляет громогласно:

— Я повторять не буду, что написано в автореферате. Предполагается, что вы и сами прочли. Нормальная ученическая работа. Там все правильно и ничего ценного для науки.

Председатель вопросительно смотрит на Льерля. Тот улыбается снисходительно, шепчет “молодо — зелено” и ногтем стучит по стеклу часов, дескать, пусть отговорит своё, сколько положено, а что скажет, не имеет значения.

Здарг между тем трубным своим голосом излагал вновь добытые мысли. Сначала в пух и прах разгромил теорию оптистов (Льерль удовлетворённо улыбался), затем в том же тоне изничтожил и геометристов (Льерль смолчал, но лицо его покрылось красными пятнами) и в заключение предложил свою собственную точку зрения — энергетической её можно назвать. Здарг считал, что источник всемирного тяготения — и у них в Звёздном Шаре, и у нас на Земле — в самом веществе. Вещество теряет часть массы, энергия её переходит в поле притяжения. Для земного притяжения тратится миллиардная доля массы, для звёздного — миллионные доли. Это привлекательно и даже выгодно. Теоретически можно создавать искусственное поле тяготения, не тратя энергии, только высвобождая её и даже используя.

Впоследствии, вернувшись на Землю, я излагал идею Здарга нашим специалистам. Но мне сказали, что, видимо, я не понял что-то, гравитация за счёт массы — это ерунда. К сожалению, я не могу сослаться на матрицы Здарга, лестницу Здарга, зигзаг Здарга, преобразования Здарга и опыты на полигоне имени Здарга. Я так и не разобрался в этих матрицах и преобразованиях. Но на защите Здарг упоминал свои матрицы и преобразования, всё равно это не произвело впечатления на геометристов, все они сидели с поджатыми губами.

Однако у Здарга был ещё и опыт.

Был прибор, он называл его “Грави-Вдаг — 1 мм”.

Имелось в виду, что в центре, в кружочке диаметром в один миллиметр, создаётся искусственное тяготение. И можно было видеть, как пылинки, пляшущие в солнечном луче, заворачивают к этому кружочку, оседают на него. Можно было приложить палец сбоку или снизу и явственно ощутить притяжение… Чувство было такое, как будто палец кладёшь на гвоздь.

Льерль, конечно, не приложил, отказался. Другие прикладывали, убедились, но не поверили. Говорили, что тяготение тут ни при чем, действует магнетизм… или даже психомагнетизм.

Степени Здаргу не присудили, но работу начать удалось.

Следующую четверть века жизни Здарга можно свести к таблице:

Грави-Вдаг — 1 см

Грави-Вдаг — 1 дм

Грави-Вдаг — 1м

Грави-Вдаг — 10 м

Грави-Вдаг — 100 м

Грави-Вдаг — 1 км

Грави-Вдаг — 10 км.

Примерно три года уходило на удесятерение.

На первых этапах получались только показательные опыты: палец кладёшь на гвоздь, палец кладёшь на орех, руку кладёшь на мяч, садишься на шар вниз головой. Десятиметровый Вдаг уже приносил практическую пользу, он работал как насос, воду поднимал на поля; для земноводных жителей Вдага не было изобретения полезнее.

И грузы поднимал на стройках.

И цветы растил на потолке.

Грави-Вдаг стометровый создавал великолепные трехслойные парки: деревья, растущие вверх с суши, деревья, растущие вниз с крыши, а между ними — сплетённые джунгли невесомости. Рекордным же достижением Здарга стал 30-километровый Грави-Вдаг. Целый астероид был преобразован, на нём установили нормальную силу тяжести, приспособили для сапиенсов новое небесное тело.

Позже Здарг назвал этот астероид “Фтях”, что означает “маленький Вдаг”, “вдажек”. Превращение звонких согласных в глухие в его родном языке имеет смысл уменьшительный. Но “Фтях” для нашего уха звучит как-то неизящно, немузыкально. Поэтому я предлагаю условное название Астрелла — звёздочка.

Итак, астероид с нормальной тяжестью. Но притяжение не все. Для уроженцев Вдага особенно важна была вода. Воду и кислород добыли из минералов, выжигая их. Правда, удержать воздух Астрелла не могла всё равно. К сожалению, малому телу труднее удерживать газы, тут короче путь для ускользающих молекул. Пришлось монтировать ещё и небо из самозарастающей плёнки, не Здаргом изобретённой. Такие плёнки изготовлялись и ранее для лунных и космических станций. Когда же небо было натянуто, когда наполнилось кислородом и паром, тут же появилась и плесень. Не привозили спор, не высевали, сами прибыли на одежде космонавтов. И стала Астрелла небесным раем для сапиенсов Вдага, ибо рай в их понимании — это не тенистые сады, а тенистые пруды.

По мысли Здарга, оживший астероид должен был стать небесным странником, скитальцем межпланетных морей, временным спутником всех планет по очереди. И таскать его от планеты к планете должно было опять-таки искусственное тяготение. У Астреллы был свой собственный маленький спутничек. Установив на нём Грави-Вдаг — 1 км, включая и выключая его по желанию, можно было подтягивать Астреллу. То сходясь, то расходясь, эта небесная пара могла путешествовать по космическим морям в любом направлении.